Андрей Слепнёв: «Прямой взгляд в лицо реальности»

По мнению Андрея Слепнёва, члена Коллегии, Министра по торговле Евразийской экономической комиссии, с вступлением в ВТО вряд ли можно ожидать каких-то шоковых моментов. Законодательство в России уже давно адаптировано к правилам этой торговой организации. Теперь предприятия Таможенного союза, получая лучшую защиту в ВТО, будут пользоваться всеми правами и гарантиями мировой торговой системы, и нужно правильно распорядиться предоставленными возможностями.

– Андрей Александрович, как в целом вы оцениваете последствия вступления России для Таможенного союза?

– Это событие – ожидаемое и вместе с тем внезапное. Мы достаточно тщательно анализировали, какие могут быть последствия у этого шага. Трудно пока давать какие-либо оценки в цифрах; участие в ВТО, в глобальной экономике в целом необходимо рассматривать только в увязке со многими другими факторами. Тем не менее вряд ли стоит ожидать в кратковременной перспективе шоков как для экономики в целом, так и для конкретных отраслей. Законодательство, система регулирования в России уже давно адаптированы к правилам ВТО, многое было сделано до момента присоединения.

Предусмотренное обязательствами по присоединению к ВТО снижение тарифов будет идти постепенно в течение переходного периода (3–5 лет). Новый агрегированный таможенный тариф в 9,6%, утверждённый в июле этого года, снизился в соответствии с этими обязательствами до 7,8–7,9%, то есть на 1,5–2%.

Много это или мало? С одной стороны, вроде бы ощутимо. Однако колебания валютного курса в течение года существенно более серьёзны и кратно перекрывают изменение тарифной защиты на 2%, оказывая куда большее влияние на конкурентоспособность товаров. И тем не менее экономики наших стран в целом адаптировались к этим колебаниям.

Кроме того, по отдельным товарам, где действительно производители могут получить какие-то негативные эффекты или чрезмерное усиление импорта, правительства готовят специальные программы поддержки, а мы со своей стороны проводим специальные защитные и антидемпинговые расследования, чтобы при наличии всех оснований принять решения, позволяющие эти негативные последствия предотвратить.

– А чего можно ожидать в долгосрочной перспективе?

– Что касается среднесрочных или долгосрочных последствий, можно сказать, что вступление России в ВТО будет улучшать возможности для импортных товаров на нашем внутреннем рынке. Это и снижение тарифных барьеров, снижение ставок и унификация всех наших технических требований с международными правилами и т.д. Поэтому, очевидно, конкуренция на внутреннем рынке российском будет нарастать, и этот фактор должен восприниматься промышленниками, предприятиями как вполне понятный вызов. Нельзя надеяться на то, что всё будет по-старому.

ВТО даёт лучшие возможности иностранным товарам на российском рынке, и эти возможности накладываются на растущие аппетиты иностранных поставщиков, стимулируемых кризисом. Наш рынок интересен для поставщиков, которые ищут новые возможности для сбыта, и теперь, когда есть правовые рамки ВТО, он станет ещё более привлекателен для иностранных производителей.

Но при этом и предприятия Таможенного союза, получая лучшую защиту в ВТО, будут пользоваться всеми правами и гарантиями мировой торговой системы, то есть также получат лучшие возможности работы вне своих стран.

Компании должны понимать, что им не удастся жить в рамках только своего национального рынка, «за забором», который правительство должно поддерживать разными подпорками. «Забор» будет становиться ниже, но вместе с тем появятся новые возможности. Поэтому надо двигаться вперёд и искать новых стратегических партнёров – это будет правильный ответ на вызовы, связанные с присоединением России к ВТО.

– В каких отраслях намечается наиболее тревожная ситуация?

– Часто приводится пример сельхозмашиностроения. Уровень конкурентной защиты в сельхозмашиностроении был существенно повышен во время кризиса и с тех пор не снижался. Присоединение к ВТО требует возврата к докризисному уровню защиты этого рынка и последующего снижения. Поэтому действительно здесь будет вопрос непростой, я думаю, что политика Правительства РФ адекватна в этой сфере.

Мы со своей стороны рассматриваем обращение этой отрасли относительно введения защитных мер против увеличившегося импорта зерноуборочных комбайнов. Сейчас ведём соответствующее расследование по этому вопросу: прошли публичные слушания, ведём консультации с поставщиками (имеются в виду и ЕС, и США). Мы проводим расследование в соответствии с правилами ВТО и будем применять защитные меры, если для этого будут основания.

– У лёгкой промышленности тоже ситуация непростая.

– В лёгкой промышленности ситуация несколько иная. Конечно, многое зависит от таможенного тарифа, от ставок таможенной пошлины и т.д., но не меньше зависит и от практики их применения. Так, прекрасно известно, что есть иные возможности повышать эффективность защиты рынка в рамках, предусмотренных международными обязательствами, помимо тарифного и нетарифного регулирования. Я имею в виду вопрос сокращения «серого» и «чёрного» импорта, который слишком велик и который, безусловно, в гораздо большем, чем ВТО, размере влияет на эффективность защиты рынка.

Если нам удастся уменьшить нелегальный импорт, то снизится и острота вопроса, связанного с влиянием ВТО. Мы понимаем, что если тарифная таможенная ставка становится слишком высокой, она провоцирует на различные правонарушения, особенно это касается ширпотреба. Поэтому повышение ставок может, напротив, оказать негативное воздействие на отрасль.

– Какие преимущества даёт ВТО в целом и в возможностях использования антидемпинговых мер?

– Основное преимущество будет заключаться в том, что меры тарифного регулирования будут носить более обоснованный и адресный характер. Не секрет, что нередко такие меры принимались достаточно оперативно, быстро и без достаточно тщательного анализа рынка конкретных товаров и условий применения защитных мер.

По правилам ВТО введению мер защиты рынка (антидемпинговых, защитных мер) всегда предшествует расследование: идёт анализ по странам, по товарам, рассчитывается демпинговая маржа. Это позволяет принимать меры максимально точечно – наказывать тех, кто действительно злоупотребляет и использует нечестные правила конкуренции.

Мы прекрасно понимаем, что, если повышать ставки на товары огульным образом, преследуя цель защитить национального производителя, иногда ставки повышаются по широкой номенклатуре, а производитель производит только несколько позиций из этого списка. Таким образом, мы наказываем потребителя, который вынужден покупать товары по более высокой цене. Это касается и конечного потребителя, и предпринимателей стран ТС, которые используют импортные товары в собственном производстве.

Кроме того, надо отдавать отчет в том, что слишком высокой защитой рынка мы в определенной степени провоцируем производителя отказаться от модернизационных планов, потому что он может и дальше продавать устаревшие модели, производство которых организовано неэффективно.

Здесь вопрос очень тонкий и требующий тщательного анализа и осторожного обращения. В ВТО мы будем ограничены в том, чтобы «усмотренчески» повышать пошлины. Но вместе с тем мы имеем полное право применять антидемпинговые и спецзащитные меры обоснованно.

Конечно, работа по этим расследованиям – кропотливое, трудозатратное, финансовоёмкое для бизнеса дело. Компаниям надо подготовить обращение, собрать все данные, пройти все необходимые процедуры и быть готовыми к тому, что придётся отстаивать свою точку зрения в органах по разрешению споров ВТО.

– Были уже прецеденты крупного расследования?

– Да, конечно. Например, в мае этого года Коллегия ЕЭК ввела антидемпинговую пошлину на полимерный металлопрокат из Китая на 5 лет. Решение было принято по итогам антидемпингового расследования, начатого ещё Министерством промышленности и торговли России в соответствии с законодательством Таможенного союза. Демпинговая маржа производителей из Китая превышала 22%.

Эта достаточно серьёзная мера, которая стоит многие сотни миллионов долларов и существенным образом влияет на конкурентоспособность и выручку наших производителей. Ведь после введения пошлины импорт полимерного проката из КНР сократится, и этот спрос смогут удовлетворить производители стран ТС. Такое снижение давления демпингового импорта позволит дополнительно загрузить мощности компаний, которые в течение последних нескольких лет сделали большие инвестиции в развитие производств.

В октябре мы открыли специальное защитное расследование по искусственным тканям. К нам обратилось несколько компаний из России и Беларуси, что также показательно – компании готовы сотрудничать в целях защиты общего рынка. Кроме того, мы ведём расследование по зерноуборочным комбайнам, по лёгким коммерческим автомобилям.

Подобные меры действительно работают против поставщиков, которые используют нечестные меры и политику на рынке. Это позволяет сбалансировать ситуацию и применять меры регулирования более корректно, точечно.

– Какие проявляются перспективные зоны свободной торговли в рамках СНГ?

– Сейчас договор подписан восемью странами, из них пятью ратифицирован. Узбекистан демонстрирует своё желание также присоединиться к договору в качестве девятого участника. Ведутся консультации с Азербайджаном, который также рассматривает возможность присоединения в перспективе. Таким образом, это будет достаточно представительное объединение.

Кроме того, Соглашение создаёт новое качество отношений внутри зоны свободной торговли СНГ по сравнению с тем, которое было до сих пор. На первый взгляд, кажется, что ничего особенно не изменилось, потому что все прошедшие 20 лет после распада Советского Союза режим свободной торговли действовал между нашими странами. Однако теперь появился ряд новых норм, связанных с унификацией регулирования, с новыми гарантиями бизнесу. А самое главное, появились легальные инструменты разрешения споров, которых до сих пор не было.

Прежде в рамках договорённости по зоне свободной торговли СНГ многочисленные торговые споры решались на политическом уровне без надлежащего механизма. Сейчас такой механизм арбитража создан, что потребует более дисциплинированного поведения от участников Соглашения, и это, безусловно – выход на качественно новый уровень.

– И всё же, на ваш взгляд, чем станет ВТО для экономик наших стран?

– Я бы сказал, что вступление в ВТО – это прямой взгляд в лицо реальности. Надо прекрасно понимать, что невозможно стать более конкурентоспособным, если пытаться закрываться от реальности этого мира. Он становится глобальным, в нем растёт конкуренция не только среди товаров, но и среди юрисдикций – в области качества регулирования, привлекательности бизнес-климата, эффективности государственного управления. ПР